Анатолий Шалин - Бунт марионеток [Сборник]
Медленно из-за гребня скалистого плато выплывал багровый шар Тиуса, утренний ветерок разгонял клочья тумана, развевал знамена ронгских легионов.
— Безумец! — закричал Мигу, всматриваясь в колонны легионеров, выходивших в открытое поле из леса. — Я собирался осадить его крепости, а он сам пришел ко мне! — Царь яростно сверкнул глазами. — Трубите сбор! Скачите к своим отрядам! Сегодня будет черный день для ронгского императора!.. Моего коня!
* * *Пока в лагере царя трубили тревогу, облачались в доспехи, оседлывали коней, готовили оружие и строились, Кальт двумя головными легионами поспешил занять высоту, господствующую над позициями царской конницы, между тем как всадники Кальта фланговой атакой отвлекли внимание неприятеля от этого маневра. Два других легиона под командованием Гори ударили по левому крылу вахского войска. Завязался бой и на правом фланге, и лишь в центре царского войска самые сильные и многочисленные полки вынуждены были бездействовать, зажатые с двух сторон своими же частями. Сам ронгский полководец не спешил покинуть выгодную позицию на пригорке, провоцируя нападение врагов и штурм высоты.
Мигу слишком поздно сообразил, в каком неудобном положении оказалось его войско, огромная численность которого не позволяла быстро перераспределить силы. Кальт выбрал, в общем-то, вполне разумную тактику своими сравнительно небольшими отрядами атаковал наиболее слабые части царского войска и быстро перехватил инициативу. Царь еще только прикидывал, как лучше перестроить центр, чтобы помочь флангам, когда конница ронгов, проделав обходной маневр, врезалась в тыл противника. И не успели вахские офицеры развернуть лучников и кавалерию, чтобы отразить это нападение, как с проклятой высоты, так неосмотрительно подаренной ронгам перед битвой, устремились на центр легионы под командованием самого Кальта.
Треск разрываемых доспехов, лязг копий, удары мечей, вопли раненых, ржание и топот копыт слились в дикий многозвучный шум битвы. Еще час назад спокойную, зеленую долину теперь заволокло пылью и дымом сигнальных костров.
Вскоре Мигу, наблюдавшему с лагерного холма за ходом сражения, стало ясно, что битва проиграна. Царь готов был рвать на себе одежду и волосы так глупо, невероятным образом упущена, как ему казалось, верная победа над ронгами.
«Их же в три, нет, в четыре раза меньше, чем моих воинов! О! Боги, чем я прогневил вас? Проклятый Кальт, провел меня, как мальчишку! Только бы устояли на левом фланге! Еще немного! И центр перестроится! Но нет, против ронгских легионеров слабому левому флангу не устоять… Битва проиграна…»
* * *Еще на правом фланге и в центре кипел бой, звенели мечи, слышались глухие удары тяжелых копий, еще сверкала под лучами Тиуса медь щитов. Повинуясь приказам сотников, пехотинцы еще шли вперед и гибли под ронгскими мечами, но для царя все было кончено.
Левый фланг смят. Лучшие вахские лучники рассеяны. Конница, на которую царь возлагал основные надежды, отброшена и частично изрублена. Пять тысяч всадников, отпрыски знатнейших семейств страны, уносились с поля битвы, опустив поводья, под свист и насмешки врагов. Ронгская кавалерия, рассеяв остатки левого фланга, уже врезалась в центр, на помощь двум легионам Кальта. Рослые широкоплечие ронгские пехотинцы привычно и ловко орудовали тяжелыми мечами, сокрушали огромное, но плохо подготовленное и слабо организованное вахское войско.
Мигу бесновался, наблюдая свой позор.
«Сейчас они побегут», — царь знал свое войско. Его людьми всегда управлял страх.
И в это мгновение зародившийся в остатках левого фланга ужас снежной лавиной обрушился на солдат. Весть о разгроме левого крыла неслась быстрее ветра от одного отряда к другому. Вот начался распад центра. Вот дрогнули и заметались солдаты на правом фланге. Вот уже все войско царя охвачено паникой.
Люди мечутся по долине, бегут и гибнут под стрелами и мечами ронгов. Вот уже бегут все, кто еще способен бежать. Бегут командиры сотен и тысяч, бегут вахские вельможи, бегут простые пехотинцы. Бегут, подставляя спины под удары врага, отбрасывая тяжелые копья и теряя мечи и сабли. В спешке срываются с плеч тяжелые щиты. Сыпля проклятиями, пехотинцы хватают за стремена скачущих всадников, стаскивают их с коней, пытаются сами забраться в седло, но падают под стрелами ронгских лучников. В войске царя уже мало кто что-либо понимает. Каждый охвачен одним желанием — бежать, спастись. Кони, колесницы, солдаты — все мечутся до долине и гибнут. Войска уже нет, осталась обезумевшая от крови и ужаса смерти толпа. Толпа, у которой разума не больше, чем у стада быков, приносимого в жертву богам.
Пыль и кровавый пот наполняют долину. Крики умирающих сливаются с хрипением и стонами раненых. Вопли дикой, необузданной ярости и животного страха смешиваются с испуганным ржанием коней. Тонкий, пронзительный свист стрел, короткие хлюпающие удары копий, звон мечей — все это бешенство звуков перекрывается отчетливыми командами ронгских офицеров. Да, битва проиграна!
— Боги! Великие боги! — в бессилии шептал царь. — За что вы ополчились на меня? Я ли не приносил вам богатых жертв? Я ли не возводил великие храмы? Боги! — Лицо царя покраснело от ярости и страха.
Сделав знак приближенным, он бросил последний, ненавидящий взгляд на долину, в которой так бесславно погибло его кровавое счастье, и, повернув коня, поскакал в горы.
Глава 12. В лагере ронгов
Валентин добрался до действующей армии уже после первых побед Кальта. Ронги к этому времени захватили приграничные районы Вахского царства и Кальт, стремясь закрепить успех битвы в Розовой долине, наступал своими главными силами — пять легионов — по пятам разбитого вахского войска к столице государства — великому городу Айрондари. Вспомогательные отряды ронгов с легкостью захватывали один за другим маленькие города, вассальные княжества, крепости и селения.
Изменения в армии после битвы продолжались. Кальт провел значительные перемещения в командном составе легионов. Активно продвигал на высшие должности и повышал в чинах отличившихся в битве офицеров и даже простых легионеров. Не оправдавших его надежд офицеров из старой ронгской знати отстранял от командования, а если замечал явную измену, казнил. Естественно, далеко не всем в войске были по душе эти перемены и назначения, но были победы и рос авторитет Кальта, недовольных же становилось все меньше — зять императора умел от них избавляться: кого отправлял с донесением в Карос, кому поручал небольшой гарнизон в какой-нибудь захваченной крепости. Словом, войско ронгов крепло и росло. После победы в Розовой долине все окрестные князьки, ранее поддерживавшие вахского царя, поспешили переметнуться на сторону ронгов и присылали Кальту заложников, свои дружины, оружие и провизию.
* * *Зять императора произвел на Валентина странное впечатление.
Кальт изучал карту царства Вах, когда слуга доложил ему, что из столицы с письмом от императора приехал человек и теперь ожидает приема.
— Из столицы? — полководец поморщился, во время походов он не терпел над собой опеки. Лишние указания и приказы из Кароса, хотя Кальт и ценил военные таланты Фишу, вызывали у него глухое раздражение.
«Впрочем, — подумал он, — возможно, император посылает с гонцом известие о долгожданном подкреплении… Хотя… нельзя исключать и другой вариант. Фишу, получив сообщение о первом разгроме царя, мог потребовать заключения мира с Вахским царством, прекращения похода на север к Айрондари и поворота войск к юго-востоку на помощь легионам Пирона, которые, по слухам, оказались в катастрофическом положении…»
— Что ж, посмотрим… Зови этого из столицы!
На Валентина, когда он вошел в шатер, Кальт даже не оглянулся, продолжая озабоченно рассматривать карту царства, лишь щелкнул пальцами и процедил сквозь зубы:
— Ваши грамоты! Быстро!
Валентин с поклоном вручил полководцу приготовленные документы. Бегло просмотрев пергаменты, Кальт прочитал рекомендательное письмо императора и, видимо, не придал значения появлению возле себя иноземного купца, посла и нового фаворита императора. Купцы и послы Клая Кальта интересовали мало, фаворитами старого императора он вообще пренебрегал, однако поморщился и, как показалось Валентину, насторожился, узнав о желании посла посетить Калию.
— Вы недавно в Империи? И уже снискали дружбу великого императора похвально. Что ж, располагайте мной, буду рад помочь в ваших заботах. Правда, в мое маленькое княжество сейчас попасть трудновато. Война. Дороги на юг перекрыты врагами. Одному вам не проехать, а солдат в охрану я пока дать не могу. Надо закончить поход. Вот добьемся окончательного успеха, тогда я сам лично готов сопровождать тебя, мой друг, в Калию.
